Процесс появление языковых вариантов языка (разновидностей языка, форм существования языка, функциональных стилей) в результате его варьирования в разных социальных и территориальных условиях. Территориально обусловленная Д. я. (на уровне фонетики, лексики, синтаксиса) лежит в основе территориальных языковых образований в рамках данного национального языка - наречий, диалектов, говоров. Социально обусловленная Дя. выражается в возникновении таких разновидностей языка, как социальные диалекты. Дифференциация по половому признаку проявляются в наличии гендерных разновидностей речи (языка). Использование языка с различными коммуникативными целями в разных сферах человеческой деятельности является причиной функционально-стилистической дифференциации, в результате чего формируются разнообразные функциональные стили. Д.я. является одной из основных проблем, изучаемых в социолингвистике.

социальная дифференциация языка

территориальная дифференциация языка

функционально-стилистическая дифференциация языка.

Диалекты, просторечия, жаргоны

Диалект - разновидность общенародного языка, употребляемая в качестве средства общения между людьми, связанными тесной территориальной общностью.

Выделяются три группы территориальных диалектов.

• 1. Севернорусские диалекты распространены к северу от Москвы, на территории Ярославской, Костромской, Вологодской, Архангельской и некоторых других областей. Им присущи следующие особенности:
• 1) оканье - произношение звука [о] в безударном положении там, где в литературном языке [а];
• 2) цоканье - неразличение звуков [ц] и [ч] (цасы, курича);
• 3) [знааш], [знаш] - стяжение гласных в личных окончаниях глагола;
• 4) совпадение формы творительного падежа множественного числа существительных с формой дательного падежа [пошли за грибами да за ягодами].
• 2. Южнорусские диалекты распространены к югу от Москвы, на территориях Калужской, Тульской, Орловской, Тамбовской, Воронежской и других областей. Им присущи особенности:
• 1) аканье - неразличение звуков [о] и [а] [вада];
• 2) яканье - произношение звука [д] после мягкого согласного на месте Я› Е;
• 3) особое произношение звука [г], он произносится как щелевой [г];
• 3. Среднерусские диалекты занимают промежуточное положение между северно- и южнорусскими. Они расположены между районами распространения северных и южных диалектов. Отличающие черты:
• 1) иканье - произношение звука [и] на месте Я и Е (питух);
• 2) произношение звука [ш] на месте щ (шастье);
• 3) произношение [ж] долгого мягкого на месте жж и зж.

Диалекты разрушаются под напором литературного языка, который с помощью средств массовой информации проникает в самые отдаленные районы.

Просторечие - разновидность общенародного русского языка. Оно не имеет прикрепленности к какому-то определенному месту - это речь городского малообразованного населения, не владеющего нормами литературного языка. Основная черта просторечия - анормативность, т. е. отсутствие в речи норм литературного языка.

Современное русское просторечие имеет следующие характерные черты.

• 1) использование слов, обозначающих степень родства при обращении к незнакомым людям: папаша, браток, дочка, сестренка, мужчина, женщина;
• 2) употребление существительных в уменьшительном суффиксе: вам чайку? Височки побрить?;
• 3) замена некоторых слов, которые ложно понимаются как грубые: отдыхать (вместо спать), выражаться (вместо говорить), кушать (вместо есть);
• 4) использование эмоциональной лексики в «размытом» значении: наяривать, шпарить, откалывать, чесать.
• 5) выравнивание согласных в основе слова при спряжении: хочу - хочут, пеку - пекет;
• 6) смешение родов существительных: съем всю повидлу, какой яблок кислый;
• 7) наращивание окончания- ов в родительном падеже множественном числе: много делов, нет мостов;
• 8) склонение несклоняемых существительных.

Жаргомн (фр. jargon) -- социолект; отличается от общеразговорного языка специфической лексикой и фразеологией, экспрессивностью оборотов и особым использованием словообразовательных средств, но не обладающий собственной фонетической и грамматической системой. Жаргонные слова или выражения называют «жаргонизмами»

Часть жаргонной лексики -- принадлежность не одной, а многих (в том числе и уже исчезнувших) социальных групп. Переходя из одного жаргона в другой, слова их «общего фонда» могут менять форму и значение: «темнить» в арго -- «скрывать добычу», потом -- «хитрить (на допросе)», в современном молодёжном жаргоне -- «говорить неясно, увиливать от ответа».

Лексика жаргона строится на базе литературного языка путём переосмысления, метафоризации, переоформления, звукового усечения и т. п., а также активного усвоения иноязычных слов и морфем. Например: гоу - "пошли"[источник не указан 111 дней], крутой -- «модный», «деловой», хата -- «квартира», баксы -- «доллары», тачка -- «автомобиль», рвануть -- «пойти», баскет -- «баскетбол», чувак -- «парень» (из цыганского языка). В современном языке жаргон получил широкое распространение, особенно в языке молодёжи.

Всю отчетную информацию (Приложения 1,2,3; статьи, заметки, стихи, фото и видеоматериалы) необходимо присылать на электронную почту [email protected], в теме письма необходимо указать «Акция «От всей души» Лапиной Н.А.». По всем вопросам обращайтесь по телефону 89044760093 Лапина Наталия Александровна.

Информационное сопровождение:

Отчетная информация, в том числе фото и видеоматериалы будут опубликованы в группе социальной сети ВКонтакте (http://vk.com/maudocdo), а также в блоге на сайте http://missmolodezh.ru/user/1811.

Социальная дифференциация языка

1. Факторы, обусловливающие социальную дифференциацию языка.

2. Основные формы, в которых находит свое выражение социальная дифференциация языка.

1. Факторы, обусловливающие социальную дифференциацию языка

В науке о языке выявлены два основания, на основе которых осуществляется дифференциация – это пространство и время .

Социальная дифференциация языка обусловливается целым рядом факторов: неоднородностью общества в классовом, профессиональном, культурном, возрастном отношении. Указанная неоднородность общества приводит к социальному расслоению языка.

Однако выполнение языком коммуникативной функции в пределах всего языкового коллектива (вне зависимости от его классовой, профессиональной, культурной, возрастной неоднородности) обусловливает единство языка. Общественная сущность языка детерминируется, определяется его коммуникативной функцией, тем, что язык является орудием общения. Территориальная и социальная дифференциация языка не противоречат его общественной сущности, поскольку язык выполняет коммуникативную функцию в пределах всего языкового коллектива.

2. Основные формы, в которых находит свое выражение

социальная дифференциация языка

Социальная дифференциация языка находит свое выражение в ряде основных форм. Факт и процесс социальной дифференциации языка проявляется в существовании его социальных разновидностей, вариантов (7).

1. Наиболее ярким проявлением социальной дифференциации языка в национальную эпоху является существование территориальных диалектов .

Пространство обусловливает возникновение территориальных диалектов. Возникновение территориальных диалектов и сохранение диалектных различий восходят к причинам конретно-историческим и географическим, основная из них – экономический, политический, культурный и географический регионализм (областная ограниченность).

Территориальные диалекты – продукт эпохи феодализма. Они возникли как результат, следствие феодальной раздробленности, т. е. пространственного, локального обособления частей одной народности в пределах различных феодальных земель. В условиях национальной эпохи (при капитализме и тем более при социализме и в современную эпоху) на роль основной формы существования языка выдвигается литературный язык. Широкое распространение литературного языка социально ограничивает использование территориальных диалектов: они становятся достоянием крестьянства. Тем самым территориальные разновидности языка превращаются в его территориально-социальные разновидности .

Примеры диалектной лексики: бирюк – волк, певень, кочет – петух, рушник – полотенце, завеска – фартук, баской – красивый, баять – говорить.

2. Язык в качестве орудия общения и мыслительно-познавательной деятельности людей обслуживает все общество в целом . Однако отдельные социальные группы, главным образом в классово-антагонистическом обществе, руководствуясь своими социальными интересами и вкусами, используют средства общеязыковой системы не всегда одинаково, отдавая предпочтение одним элементам и игнорируя другие элементы.

Классово-сословные различия в использовании языковых средств наиболее ярко проявляются в области лексики.

Герцен отметил, что простой смертный носит рубашку, барин – сорочку, один спит, другой почивает. Пичужечка – приятно, парень – отвратительно.

На острове Тонга (Полинезия существует трехслойный язык: с королем, знатью и простым народом говорят по-разному).

3. Одним из ярких проявлений социального расслоения языка является его профессиональная дифференциация . Она выражается в существовании профессиональных лексических систем (в выработке «специального словаря», по Жирмунскому).

Профессиональные лексические системы складываются в кругу представителей определенной профессии и обусловливаются практическими потребностями.

Известно, что континуум мира, окружающего человека, в разных языках членится по-разному. При этом степень интенсивности членения той или иной области определяется практическими потребностями. Чем больше человеку приходится сталкиваться с какой-либо областью действительности, тем интенсивнее она членится в его языке.

Профессиональные лексические системы складываются как результат тесного взаимодействия представителей той или иной профессии с определенным участком действительности.

У русских поморов существует особый слой лексики, связанный с морской охотой: базар – скопище чаек; бережни – ближе к берегу; стамин – ледяная гора.

В профессиональной речи охотников хвост павлина называется сноп , у ласточки – вилка , у селезня – косица , у лисы – труба , у белки – пушняк , у волка – полено , у борзой – правило и т. д.

В романе Б. Горбатова «Донбасс» используется много профессионализмов из сферы горнозаводского дела: забой, уступ, шахтер, забойщик, крепильщик, откатчик, бур, шахта, лава, компрессор, пика, пласт, зарубка, вентило-муфта, штрек и пр.

Профессиональная дифференциация заключается не только в употреблении тех или иных терминов или профессиональных словечек, но шире – в построении и содержании текстов. В романе В. Богомолова «В августе сорок четвёртого..» («Момент истины»), посвященном советским контрразведчикам, ширко представлены профессионализмы. Например, чистильщик (от чис­тить - очищать районы передовой и оперативные тылы от вражеской агентуры) – обозначение розыскника военной контрразведки; волкодав – розыскник, способный брать живьём сильного, хорошо вооруженного и оказывающего активное сопротивление противника"; парш – сильный, способный оказать серьёзное сопротивление противник. «Таманцев не­ожиданно обнял Андрея и быстро доверительно зашептал: – Я обучу тебя стрелять по-македонски, силовому задержанию... поднаберёшься опыта, оперативная хватка появится – да тебе же цены не будет!.. Мы с Пашей сделаем из тебя настоящего чистильщика!.. Волкодава!.. Да ты любого парша голыми руками брать сможешь!..» [Новый мир. - 1974. - № 12. - С. 62].

Считается, что профессионализмы возникают в результате стремления к образности, экспрессии, эмоциональности в условиях замкнутого контакта. Много профессионально-просторечных слов от­мечается в среде военнослужащих: сорокопятка (орудие), тридцать­четверка (танк), сидор (вещевой мешок), самоволка, травить.

4. Социальная дифференциация языка проявляется в существовании различного рода жаргонов . Различают три разновидности жаргонов:

а) групповые (или корпоративные) жаргоны;

б) условные или тайные языки;

в) арго деклассированных слоев общества.

а) Групповые (или корпоративные) жаргоны

Групповые (или корпоративные) жаргоны обычно возникают в группах людей, тесно связанных между собой чем-либо. Формы связи различны. Важно, чтобы эта связь каким-то образом объединяла людей. Это может быть совместная служба в армии, учеба в институте, в школе, спорт, туризм, общее направление интересов (например, коллекционирование) и т. д.

Возникновение групповых жаргонов обусловливается не практическими потребностями, а стремлением к экспрессии, выразительности речи, к игре словами. Существует много групповых жаргонов.

В качестве примера рассмотрим молодежный жаргон (от 14-15 до 24-25 лет). Носители молодежного жаргона – студенты, школьники, молодые рабочие и служащие, которые живут в городах и рабочих поселках.

Молодежный жаргон не отличается разнообразием означаемых (10-12 рубрик). Отрицательные состояния: загреметь, замолкнуть, базарить; стремно, отстой и т. д. Название лиц: тупица, балда, трепло , ребенок – короед, огрызок, пенек и т. д.

Студенческий жаргон: степа, степуха, стипеша – стипендия, заход – попытка сдать экзамен, столкнуть, спихнуть – сдать экзамен, шпора - шпаргалка, хвост – задолженность, филонить, загорать, опухать – отдыхать, пескарь – пятерка, удочка – удовлетворительно т. д.

б) Условные или тайные языки

Характерной особенностью условных или тайных языков является их ярко выраженный криптологический характер, т. е. употребление специально изобретенных или искусственно деформированных слов, непонятных для окружающих.

Их значения известны только узкому кругу лиц, которые пользуются условным языком. Использование условных или тайных языков преследует цель сделать речь понятной только лицам своего круга, скрыть ее содержание от посторонних.

Ярким примером могут служить условные языки ремесленников-обходников и бродячих торговцев, которые были широко распространены в Царской России в XVIII – начале XX веков. Среди ремесленников-обходников были представители разных профессий.

Тайными языками пользовались и профессиональные нищие. Их пестрый состав порождал многообразие этих языков (около 70).

Условные языки давали возможность ремесленникам и торговцам, которые боялись конкуренции, скрывать секреты ремесла, сохранять профессиональные тайны.

Лексические системы были свободны от узкой профессиональной специализации. Словарь включал в себя обозначения главнейших предметов и явлений окружающей действительности. Доля собственно профессиональной лексики в таких языках не превышала 50 % их общего состава и включала обозначения лишь важнейших понятий.

Наибольшей известностью и распространенностью среди условных языков пользовался язык офеней – это был язык крестьян Владимирской губернии, которые в летнее время превращались в бродячих торговцев и с торговыми лавочками отправлялись в далекие путешествия: баш – грош, вискаль – огурец, лохи – мужики, кубы – бабы, костер – город и т. д.

В «Толковом словаре живого великорусского языка» В.И. Даля приводится образец речи коробейников Владимирской губернии – так называемой офеней :

Мисо вской куре хой стремыжный бендюх прохандырили трущи: лохи биряли колыги и гомза, кубы биряли бряеть и в устреку кундяков и ягренят; аламонные карюки курещали курески, ласатные мещаты грошались .

То есть: В нашей деревне третьего дня проходили солдаты; мужики угощали их брагой и вином, бабы подавали есть, а в дорогу надавали пирогов, яиц и блинов; красные девки пели песни, малые ж ребята смеялись .

К условным языкам относились ритуальные языки, которые использовались знахарями у эскимосов Аляски: особая лексика в знахарско-шаманских обрядах, для непосвященных она совершенно не понятна.

Условными являются и кастовые языки Индии.

в) Арго деклассированных слоев общества

К числу жаргонов принадлежат арго деклассированных слоев общества, людей уголовного мира. Несмотря на наличие территориальных разновидностей, воровское арго обладает относительным единством. В нем богато представлены слова, обозначающие уголовные профессии (домушник – квартирный вор). Лексике воровского жаргона присущ цинизм, в котором остро отражены особая психология людей уголовного мира, презрение к нормам и правилам человеческого общежития, напускная бравада и грубость.

По свидетельству известного филолога К.И. Чуковского, англичанин Поттер «…насчитал в речи современных британцев целых двадцать восемь арготических слов, соответствующих нашему уходи прочь . Среди них есть такие непривычные для английского уха, как шушу (shoo – shoo), вемуз (wamoose), имши (imshe), скидеддл (skedaddl) и пр.

Нашему железный, законный там вполне соответствуют девятнадцать синонимов, вроде киф (kif), юм-юм (yum-yum), пош (posh), топ-ноч (top-hotch) и т. д., и все они стоят за пределами общепринятой английской речи (К.И. Чуковский Живой как жизнь М., 1962: 108).

5. Социальная дифференциация языка находит свое выражение в возрастной вариативности языковых элементов , т. е. в вариативном использовании языковых элементов в разных возрастных группах общества.

В русском литературном языке распределены варианты [ж, ] – [ж]:

Старшее поколение: езж, у (мягкий вариант) – среднее и младшее поколение: езжу (твердый вариант).

Современные исследователи установили, что в условиях конкуренции в современном русском литературном языке нулевое окончание - и окончание

Ов родительном падеже множественного числа существительных мужского рода имеют возрастные тенденции в употреблении (солдат – солдатов).

При употреблении существительных, обозначающих национальность, этническую принадлежность людей, представители старшего поколения предпочитают форму родительного падежа множественного числа с нулевым окончанием (монгол, грузин ), а младшее поколение – форму на – ов (монголов, грузинов ). Напротив, при названии овощей и плодов старшее поколение тяготеет к формам на – ов (мандаринов, апельсинов ), а младшее – к формам с нулевым окончанием (мандарин, апельсин ).

Существенные возрастные различия существуют в употреблении форм мужского и женского рода в обозначении профессий:

Врач пришла (молодое поколение) – Врач пришел (старшее поколение).

6. Одним из проявлений социальной дифференциации языка служит существование у некоторых народов мужских и женских языков (гендерлекты ), а точнее мужских и женских вариантов языка .

В Гватемале обитает индейское племя карибов . Женщины этого племени имеют потайной язык, не понятный мужчинам.

У индейского племени яна (Калифорния) есть отличия в обозначении одних и тех же предметов мужчинами и женщинами: огонь – ауна (мужчины) – аук (женщины).

В чукотском языке звукам с (ч) и r (р): у мужчин соответствуют звуки сд, чк, а у женщин – звук с (ц).

Оленеводы мужчины пропускают согласные n, t, r между гласными, а женщины – нет.

Очень яркое различие между мужским и женским языковыми вариантами обнаруживается в японском языке. Они проявляются в употреблении мужчинами и женщинами различных местоимений: местоимение «я» - боку (мужчины), ватаси (женщины).

Мужчины и женщины употребляют разные модальные экспрессивные частицы.

Неравноправие полов в Японии проявляется даже при преподавании в школе. Мужской вариант языка используется в преподавании, он регламентирован и отражен в учебниках для иностранцев.

В лингвистической и этнографической литературе описаны случаи наличия в ряде языков Америки и Кавказа дифференциации по половому признаку - так называемые «мужские» и «женские» языки, точнее, речь.

В статье «Мужской и женский варианты речи в языке яна» (яна - язык карибских индейцев в Северной Калифорнии) Э. Сепир пишет: «... Женские и мужские речевые варианты в языке яна ведут происхождение из двух психологически отличных источников... В подавляющем... большинстве случаев женские варианты лучше всего могут быть объяснены как сокращенные формы, с точки зрения своего происхождения, не имеющие ничего общего с полом, но представляющие собой обособившиеся варианты или редуцированные формы, мотивированные фонетической и морфологической экономией языка. Возможно, редуцированные женские формы являются условными символами менее центрального или менее ритуально значимого статуса женщин в обществе. Мужчины, общаясь с мужчинами, говорят более полно и неторопливо; когда в общении участвуют женщины, предпочтительным оказывается укороченный способ произнесения! Такое объяснение правдоподобно, однако женские формы в яна ныне представляют собой сложную и совершенно формализованную систему, во многих отношениях противопоставленную параллельной системе форм, употребляемых при обращении мужчин к мужчинам».

Польский писатель Ян Парандовский замечает: "У карибов соблюдение святости слова зашло так далеко, что по-карибски могут говорить только мужчины, а женщины пользуются другим языком – аравакским» [Парандовский 1972: 133].

У чукчей звуку [р] в мужской речи соответствует обычно звук [ц] в женской [Наука и жизнь 1994: № 9:42].

В наши дни в одном из этнических районов Грузии – Тушетии – отмечен особый женский тушетский диалект.

В отдаленном районе китайской провинции Хунань в 1956 г. языковеды обнаружили группу женщин, которые использовали знаки письма, резко отличающиеся от общепринятых. Знаки (600 иероглифов) передавались: от матери к дочери и были совершенно непонятны мужчинам. Полага­ют, что это реликт письменности, которая в 221 году до нашей эры бы­ла заменена «официальными» иероглифами. Мужчины быстро освоили новый официальный язык и письменность, в то время как отстраненные от образования и не участвующие в деловой жизни женщины продолжали пользоваться старыми знаками письма и постепенно создали соб­ственный язык.

Предварительное обследование языка дикторов ряда европейских стран - мужчин и женщин, - выступающих импрови­зированно, например, в интервью, показало, что речь мужчин и жен­щин различается в плане выбора лексических единиц и синтаксических конструкций. Дифференциация речи мужчин и женщин дикторов не является каким-то профессиональным феноменом. Это свойственно всему народу, хотя внешне не очень заметно и выявляется в ходе специального исследования. i

Установлено, что в общении, скажем, современных венгров су­ществует чёткая дифференциация мужских и женских обращений.

В Японии речь мужчин настолько отличается от речи женщин, что можно говорить о существовании двух разных языковых подсистем. Различия мужского и женского вариантов японского литературного языка прояв­ляется практически на всех ярусах языковой системы. Одинаковы только фонемы и правила их сочетаемости, всё остальное в языке раз­лично - интонация, лексика и грамматика. Наиболее заметны расхож­дения в употреблении модально-экспрессивных частиц, обычно завер­шающих предложение. Разница между мужской и женской речью ощутимее в городе, чем в деревне. Различие тем больше, чем более расходятся социальные роли полов. Правила речевого поведения для мужчин и женщин в Японии соблюдаются строго. Мужчина, говорящий «по-женски», или женщина, говорящая «по-мужски», вызывает насмешки.

Немецкие учёные из Тюбингена, обследовав 1300 информантов в 300 населённых пунктах Германии, обнаружили различия в языке, обу­словленные разницей пола информантов. У женщин больше глаголов и союзов, у мужчин - прилагательных и наречий. Словарный запас жен­щин больше, чем у мужчин. У мужчин больше абстрактных существи­тельных, у женщин - имён собственных. Был сделан вывод, что опре­деленное своеобразие в речи каждого из полов существует, и оно может предполагаться не только в диалектной речи небольшого населенного пункта, не только в немецком языке, но и в любом языке.

Социолингвисты из университета в Гётеборге (Швеция) решили выявить разницу между «женскими» и «мужскими» формами разговора. Записали с помощью добровольцев типичные разговоры с типичными собеседниками. Для окончательного анализа выбрали 18 диалогов (6 между мужчинами, 6 - между женщинами и 6 - между супругами). Выяснилось, что мужчины обмениваются значительно более длинными репликами: в среднем 12,3 слова (в диалоге женщин всего 8,2 слова). В семейных диалогах у мужчин средняя реплика - 8,7 слов, у женщин 13,9 слов. В женских диалогах налицо паритет слов: 50 на 50. В мужских наблюдается доминирование одного из собеседников [Человек 1993. - № 4. - С. 26].

В 1979 году в Париже вышла книга М. Ягелло "Женские слова".

Проблема "женских" и "мужских" языков входит в весьма актуальную в конце XX века проблему гендера (гендерный от англ. gender – "род" - связанный либо с мужской, либо с женской проблематикой). Отсюда термин гендерлект – особенности языка женщин и мужчин в пределах одного национального языка (включая лексику, грамматику н стиль) [Комлев 1995]. Профессионально умелый "допрос" языка может многое сказать об обществе, например, об отношении общества к женщине. Анализ семантических сдвигов в значении английских слов свидетельствует об антифеминизме в английском языке [Лапшина 1996]. Оказалось, что в английском языке много пейоративных (уничижительных, неодобрительных) номинаций женщин, а мужские эквиваленты отсутствуют. Метафоры применительно к женщинам приобретают исключительно сексуальную коннотацию. Категории женщин отводится отрицательное семантическое пространство. В английском языке наличествует 220 слов, обозначающих сексуально распущенных женщин, и только двадцать слов называют неразборчивого в сексуальном отношении мужчину. Исследователи отмечают всеобъемлющую и постоянно возобновляющуюся тенденцию к пейорации слов, обозначающих женщин. Если раньше первоначальные негативно-оценочные значения относились и к мужчинам, и женщинам, то теперь применяются только по отношению к женщинам. Ранее нейтральные номинации женщин в настоящее время подвергаются пейорации. Если слова dog", beast", pig " отнесены к женщинам, то все они имеют исключительно уничижительную сексуальную коннотацию [Лапшина 1996: 60-62].

В английском языке налицо "двойной стандарт" переосмысления: Lord не переосмысляется и означает не всякого мужчину, a Lady может быть отнесено к любой представительнице слабого пола. Madame - распространенное наименование хозяйки публичного дома, но никто сутенёра не назовёт Sir [Лапшина 1996:64]. В языке нет терминов, обозначающих сексуально непривлекательных мужчин, а вот соответст­вующих номинаций женщин с пейоративным значением сотни. Это от­носится ко всему словарю, включая и жаргоны. Вывод автора исследо­вания однозначен: семантическая история терминов, обозначающих женщин, - это история семантической пейорации и деградации значе­ния [Лапшина 1996 Антифеминизм в языке: 64].

Причину столь явного антифеминизма языка видят в том, что словотворчество - инициатива в основном мужчин. Женщины - храни­тельницы языка, а мужчины - его творцы.

7. Одним из проявлений социальной дифференциации языка является наличие функционально-стилевых разновидностей литературного языка , т. е. наличие в литературном языке функциональных стилей.

Функционально-стилистические разновидности литературногоязыка обслуживают различные сферы общественной деятельности и – соответственно – различные сферы и ситуации общения (очи – глаза – гляделки, зенки, моргалы ).

Функционально-стилевая дифференциация языка – это результат усложняющейся жизни общества, результат выделения различных сфер его деятельности.

Подавляющее большинство социальных вариантов речи обладают только лексическими различиями , поэтому в современной науке не рекомендуется использовать термин «социальные диалекты».

Любой диалект – это всегда разновидность языка, представляющая собой микросистему со своим словарным составом, фонетическим и грамматическим строем . Диалектные различия проявляются на всех уровнях языковой системы.

Что касается большинства социальных вариантов речи, то они различаются в основном на уровне лексики и микросистемы не представляют.

• Вопрос 1. Стилистика и культура русской речи как учебный предмет.
• Вопрос 2. Разграничение понятий язык и речь. Виды речи. Функции языка. Функции речи. Культура языка. Культура речи.
• Вопрос 3. Формы существования русского национального языка. Литературный язык. Основные признаки. Формирование. Особенности.
• Вопрос 4. Просторечие как разновидность русского национального языка. Стилистическая роль просторечия. Разговорная лексика.
• Вопрос 5. Жаргон и арго. Основные особенности. Основные функции.
• Вопрос 6. Понятие о диалекте. История формирования диалектов русского языка. Диалекты в их отношении к современному состоянию русского языка. Диалектизмы в художественной литературе.
• Вопрос 7. Понятие нормы литературного языка и его кодификация. Причины изменения литературной нормы, вариативность нормы. Языковая и стилистическая норма.
• Вопрос 8. Русское словесное ударение.
• Вопрос 10. Возникновение и развитие славянской письменности. Деятельность Кирилла и Мефодия.
• Вопрос 11. Понятие о диалоге. Структура диалога. Особенности диалога. Основные правила ведения диалога. Понятие о внимательном молчании. Законы риторики диалога.
• Вопрос 12. Правила для говорящего. Правила для слушающего.
• Вопрос 13. Речевое общение в семье.
• Вопрос 14. Этико-речевые нормы и их нарушения.
• I. Максима полноты информации.
• II. Максима качества информации
• III. Максима релевантности
• IV. Максима манеры
• Этические ошибки
• Вопрос 15. Социальная дифференциация языка и функциональные стили.
• 16. Принципы классификации стилей, стили языка и стили речи. Определения понятия «функциональный стиль», внешние и внутренние факторы стилеобразования.
• Вопрос 17. Понятие о выразительных средствах языка. Экспрессивность. Эмоциональность. Оценочность. Образность. Интенсивность.
• Вопрос 20. Стилистические функции эвфемизмов и дисфемизмов.
• Вопрос 21. Аллегория в русской художественной литературе.
• Вопрос 22. Стилистические функции аллюзии.
• Вопрос 23. Антифразис и каламбур как средства создания комического эффекта.
• Вопрос 26. Экспрессивный синтаксис. Определение понятия «стилистическая фигура». Стилистические фигуры в художественной литературе и современном публицистическом дискурсе.
• Вопрос 27. Аллитерация и ассонанс в художественном и публицистическом дискурсах.
• Вопрос 28. Лексический повтор. Деривационный повтор. Анадиплос(з)ис (стык (подхват). Цепной повтор. Кольцо (рамка, рондо, охват, обрамление). Определение понятий. Основные стилистические функции.
• Вопрос 29. Синтаксический параллелизм и хиазм как стилистические фигуры.
• Вопрос 30. Понятие о периоде. Типы периодов. Стилистические функции.
• Вопрос 32. Риторический вопрос. Риторическое обращение. Риторическое восклицание. Основные стилистические функции.
• Вопрос 33. Перечисление. Зевгма. Градация. Определение понятий. Стилистические функции.
• Вопрос 34. Стилистическое использование ретардации и аккумуляции. Понятие о кумулятивной композиции.
• Вопрос 35. Стилистическая роль инверсии и анаколуфа.
• Вопрос 36. Виды связи в тексте. Цепная связь. Параллельная связь. Определение понятий. Стилистическая роль. (г. Я. Солганик. Стилистика текста)
• Вопрос 38. Разговорная речь и функциональные стили литературного русского языка. Характеристика разговорного стиля. Жанры разговорного стиля.
• Вопрос 39. Специфика научного стиля. Принципы отбора и организации языковых средств в научном стиле. Жанры научного стиля. Особенности языка квалификационных работ.
• Вопрос 40. Характеристика официально-делового стиля. Жанры официально-делового стиля.
• Вопрос 41. Публицистический стиль. Цели. Формы реализации. Свойства текстов. Язык публицистики. Основные жанры.
• Вопрос 43. Эстетическая функция языка. Язык художественной литературы среди других функциональных стилей.
• Вопрос 44. Особенности церковно-религиозного стиля. Жанровая дифференциация.
• Вопрос 45. В. В. Виноградов о языке художественной литературы
• Вопрос 46. Стилистика ш. Балли. Ш. Балли о типах окрасок языковых фактов.
• Вопрос 47. Вопросы стилистики в трудах м. Н. Кожиной
• Вопрос 48. Понятие о жанре. Речевые жанры. Проблема речевых жанров в учении м. М. Бахтина. Концепция т. В. Шмелёвой.
• Вопрос 49. Жанры художественной литературы. Роман. Детектив. Сказка. Притча.
• Вопрос 51. Художественно-публицистические жанры. Памфлет. Фельетон.
• Вопрос 52. Научные жанры. Дипломная работа.
• 53. Характеристика официально-делового стиля. Жанры официально-делового стиля.
• Вопрос 54. Жанры церковно-религиозного стиля. Житие. Летопись. Молитва. Акафист. Проповедь.
• Вопрос 55. Жанры разговорного стиля. Светская беседа. Семейная беседа. Просьба. Жалоба. Сплетня. Клевета. Совет.
• Вопрос 56. Этикетные речевые жанры. Поздравление. Комплимент. Утешение. Соболезнование. Отказ. Извинение. Благодарность. Согласие.
• Вопрос 57. Стилистические ошибки. Проблемы их классификации и устранения.

• В основе типологии Д.Э. Розенталя лежат важнейшие общественные функции языка: общение, сообщение, воздействие.

  Для реализации этих функций исторически сложились отдельные разновидности языка, которые называются функциональными стилями. Каждый из них воплощает определенную функцию: функцию общения - разговорный стиль, функцию сообщения - научный, официально-деловой, функцию воздействия - публицистический и литературно-художественный.

  Такая типология закрепилась в науке, начиная с 50-х годов ХХ в.

  В 90-е годы ХХ в. к традиционно выделяемым пяти функциональным стилям добавляется церковно-религиозный стиль.

  Каждый из функциональных стилей входит в одну из сфер литературного языка - книжную или разговорную. Такая классификация может быть изображена в виде схемы:

  Книжная и разговорная речь - две функционально-стилевые сферы, которые противопоставлены друг другу по разным параметрам:

  Официальность - неофициальность;

  Массовая - межличностная коммуникация;

  Подготовленность - неподготовленность.

  Книжная речь - это сфера официального общения носителей литературного языка, которая реализуется в массовой или групповой коммуникации; это речь заранее подготовленная.

  Разговорная речь - это сфера неофициального общения носителей литературного языка, которая реализуется в межличностной коммуникации; это речь спонтанная, неподготовленная.

  При всей противопоставленности книжной и разговорной речи они взаимосвязаны и взаимозависимы, их сочетание обеспечивает полноценную коммуникацию носителей литературного языка в разных областях жизни.

  16. Принципы классификации стилей, стили языка и стили речи. Определения понятия «функциональный стиль», внешние и внутренние факторы стилеобразования.

  Функциональные стили речи - исторически сложившаяся система речевых средств, используемых в той или иной сфере человеческого общения; разновидность литературного языка, выполняющая определенную функцию в общении.

  Классификация стилей:

  Стиль языка – разновидность языка, используемая в какой-либо типичной социальной ситуации ‒ в быту, в семье, в официально-деловой сфере и т.д. ‒ и отличающаяся от др. разновидностей того же языка чертами лексики, грамматики, фонетики.

  В современных развитых национальных языках существуют 3 наиболее крупных стиля языка:

  Нейтрально-разговорный (или, при др. классификации, разговорный),

  Более «высокий» ‒ книжный,

  Более «низкий» ‒ фамильярно-просторечный.

  Экстралингвистические (внешние) и внутрилингвистические (внутренние) факторы стилеобразования. Характер различий между функциональными разновидностями языка, обусловленных содержанием общения в разных сферах общения, типом реализующегося сознания, степенью официальности общения и персональностью / массовостью коммуникации, условиями общения (непосредственное / опосредованное, устное / письменное, монолог / диалог), использованием языковых и внеязыковых средств; собственно лингвистические различия; различия в информационной значимости сегментных элементов речи.

В специальной лингвистической литературе широко распространено понятие общенародного языка, понятного для всего народа. Это понятие, однако, довольно неопределенно, так как под него нередко подводятся явления различной природы: 1) под общенародным языком понимают литературный язык, имеющий распространение в данном государстве, 2) общенародным языком называют иногда какое-либо распространенное койнэ, например, общегородское койнэ, 3) за общенародный язык часто выдают систему общих лексических и грамматических элементов, связывающих различные диалекты языка и дающих возможность их представителям договориться между собою. Такие общие элементы, конечно, не составляют живого языка и представляют собой некоторую, хотя и коммуникативно действенную, абстракцию.

В связи с этим интересно привести некоторые высказывания Е. Д. Поливанова, который утверждал, что язык крупного коллектива не отличается абсолютным тождеством кооперативных связей и определял язык как тождество систем произносительно-звуковых символов, присущих участникам того или другого коллектива, определяемого наличием специальных кооперативных потребностей, что обусловливает потребность в общем и едином языке для этого коллектива. На фоне известных кооперативных связей можно обнаружить еще более тесные и специфические связи внутри отдельных групп . Соответственно этому, Е. Д. Поливанов считал необходимым внести в понятие тождества ассоциативных систем, которое обычно кладется в основу определения языка, признак относительности. «Есть тождество более или менее полное - у небольших, тесно связанных (внутри себя) групп и тождество - неполное - у всего (национального) коллектива, в который входят эти группы. В последнем случае «общий язык» обеспечивает лишь возможность взаимного понимания (да и то, строго говоря, лишь в пределах определенных тем - соответственно тому характеру кооперативных связей, который объединяет<451> всех членов данного коллектива), но отнюдь не единую характеристику системы языкового мышления (в фонетическом, морфологическом и т. п. отношениях)» .

Язык никогда не бывает абсолютно единым, так как наряду с факторами, способствующими формированию его единства, действуют факторы, создающие его неоднородность. Различные вариации языка принято делить на две группы - одни из них носят названия территориальных диалектов, другие известны как его социальные варианты.

Территориальная дифференциация языка

Прежде чем перейти к рассмотрению различных более или менее частных аспектов узлового для данной проблематики понятия территориального диалекта, отметим два обстоятельства общего порядка. Во-первых, необходимо учитывать невозможность структурного определения языкового или диалектного статуса того или иного объединения (проблема: самостоятельный язык или диалект другого языка). По сравнению с неизбежно произвольным - в данном отношении - характером структурных критериев довольно твердую опору в этом отношении составляют критерии социологического порядка. Среди последних наиболее оперативными являются наличие (или, наоборот, отсутствие) взаимопонимаемости, единого литературного языка, а также единого самосознания народности. Во-вторых, следует иметь в виду, что территориальный диалект является исторически изменчивой, зависящей от уровня социального развития общества формой существования языка. Согласно определению В. М. Жирмунского, «диалект представляет единство не исконно данное, а сложившееся исторически в процессе общественно обусловленного взаимодействия с другими диалектами общенародного языка, как результат не только дифференциации, но и интеграции: единство развивающееся, динамическое, как о том свидетельствует характер изоглосс языковой карты, наглядно отражающей связь истории языка с историей народа» . Ни дифференциальные признаки диалекта, ни тенденции его развития не остаются тождественными для разных эпох. Так, если докапиталистические общественно-экономические формации постоянно способствуют диалектной дифференциации языка, то отношения эпохи капитализма, и особенно - социализма, делают диалекты категорией деградирующей и даже пережиточной. Мощным фактором постепенной элиминации диалектов являются национальные языки, начинающие складываться уже в процессе перехода от феодализма к капитализму. Строго говоря, сам термин «территориальный диалект» применим только к диалектам донациональной эпохи, так как в процессе ста<452>новления нации территориальные диалекты превращаются в диалекты территориально-социальные .

Основной причиной возникновения диалектных различий является ослабление связей и относительная изоляция различных группировок языковой общности. Поскольку язык представляет собой явление исторически изменяющееся, в нем постоянно зарождаются различные инновации, которые, возникнув первоначально в одном месте, затем постепенно распространяются. Как правило, однако, сколько-нибудь тесная связь между членами языковой общности затрудняется.

В наиболее общем случае в роли факторов, затрудняющих возможности непосредственного общения, выступают факторы физико-географического порядка (ср. наличие горных хребтов, лесных и водных массивов, пустынных пространств и т. п.). В частности, К. Маркс отмечал тенденцию к образованию различия в языке первобытных племен, неизбежную при обширности занимаемой его носителями территории, и прямо указывал, что локальное разобщение в пространстве вело с течением времени к появлению различий в языке . Очень ярким примером действия этого фактора служит, например, глубокая диалектная дифференциация почти всех нахско-дагестанских языков, локализующихся в горных отрогах Большого Кавказа, многие из диалектов которых распадаются к тому же на большое число говоров и подговоров, характеризующих нередко отдельные кварталы аулов. Диалектные различия имеются в эстонском языке почти на каждом из островов, расположенных вблизи морского побережья Эстонии. Основной предпосылкой формирования горно-марийского и лугового марийского языков (вернее - диалектов) явилось разделение их ареалов массивом Волги.

Затрудняющим языковое общение препятствием часто является административное деление территорий: государственное, феодальных земель и т. п. Так, размещение языка саамов по территории четырех государств - СССР, Финляндии, Норвегии и Швеции- послужило причиной образования довольно сильных различий между его диалектами. В очень многих случаях диалектный ландшафт языков отражает историческое членение страны на феодальные земли (это имеет место в немецком, итальянском, грузинском и других языках). Диалектной дифференциации языка способствует и существование определенных центров, сплачивающих окружающее население. Так, Казань в прошлом связывала воедино жизнь чувашских уездов своей губернии, обособляя их от смежной Симбирской губернии. Северо-западная часть Чувашии, входившая в состав Козьмодемьянского уезда с центром г. Козьмодемьянском на Волге в марийской части уезда, со времени разделения на уезды почти 150 лет жила своей несколько обособленной жизнью. Естественно, что в этих условиях не могли не образоваться диалектные различия.<453>

Иноязычное окружение диалекта также способствует его обособлению от других диалектов. В Красновишерском районе (северо-восточная часть Пермской области) живет около 4000 человек, говорящих на особом диалекте языка коми, отличающемся как от коми-пермяцкого, так и от коми-зырянского наречий. Коми, населяющие Красновишерский район, живут небольшой группой в среднем и частью верхнем течении р. Язьвы, левом притоке р. Вишеры, образуя в административном отношении так называемый Верхне-язьвинский куст Красновишерского района . Образованию особого диалекта во многом способствовало иноязычное окружение, изолировавшее его от основной массы коми-пермяцкого населения.

Разобщение диалектов может возникнуть и как следствие инфильтрации иноязычного населения на территорию данного народа. «Из-за территориального разобщения, которое часто возникало под влиянием иноязычных народов, отдельные группы мордвы на долгое время лишались возможности общаться друг с другом. В результате, несмотря на общность происхождения, приблизительно 90% слов, фонетический облик многих лексических единиц, восходящих к одному и тому же этимологическому источнику, за это время успел значительно измениться» . Причиной возникновения диалектных различий может быть влияние других языков и иноязычных субстратов, например, самаркандско-бухарская подгруппа узбекских говоров обнаруживает довольно сильное таджикское влияние. Они не только не имеют сингармонизма, но и вполне повторяют таджикскую звуковую систему - в частности, вокализм из шести гласных - i , е, q, а, о, и .

В нижне-вычегодских русских говорах имеются такие особенности, как появление среднеевропейского l , пропуск предлогов и т. п., возникшие под влиянием коми-языка (ср. стр. 473 данной работы). По утверждению А. М. Селищева, ряд черт русско-сибирских говоров возник вследствие иноязычного влияния, например, слабосмычныйb w илиw b (w b oda , dw b a), мягкие c иd ћ вместо мягкихt иd (чело - "тело";чача - "тятя",джело - "дело"); передвижка в ряде согласныхs - љ, z - ћ (шам илишcам - "сам",шобака илишcобака - "собака",посол - посоулосо); j вместоl , r (бjам - "брат",ju 6 a - "рыба",jаx ка - "лавка") и т. д. .

Причиной диалектных различий нередко является их разное происхождение. Так называемый цаконский диалект новогреческого языка очень сильно отличается от других диалектов. Это объясняется тем, что он происходит непосредственно от лаконского. диалекта древнегреческого языка, тогда как остальные диалекты ведут свое происхождение от общегреческого койнэ эллинистического периода .

По мнению Е. Д. Поливанова, в современном узбекском языке существуют три типа наречий, генетически относящихся к трем<454> разным группам тюркских языков: к юго-восточной, или чагатайской группе, юго-западной огузской группе и северо-западной, или кыпчакской группе . Это означает, что в состав узбекского народа частично вошли так называемые чагатайские узбеки, туркмены и казахи.

Различия в области религии также могут быть причиной обособления диалектов. Так, например, в Саратовской области имеется село Малый Красный Яр, население которого говорит на окающем говоре. Несмотря на то что этот говор находится в соседстве с акающими говорами, многие старые черты этого говора сохраняются очень устойчиво. Это объясняется тем, что жители данного села были раскольниками, старообрядцами. Они мало общались с соседями, вели замкнутый образ жизни, даже жён брали из далеких севернорусских окающих же деревень, что не могло не сказаться на состоянии их говора . Крещеные татары, изолированные в религиозном отношении, оказались также изолированными и в области языка. А это повлекло за собой то, что в их языке сохранились некоторые старые формы и оказалось мало арабских заимствований .

Нетрудно видеть, что особенно глубокие диалектные различия возникают там, где имеет место взаимодействие нескольких из названных факторов одновременно.

Выше были охарактеризованы только основные факторы, способствующие разобщению языковых массивов. Наряду с ними существует известное количество каких-то мало заметных, трудно уловимых факторов, затрудняющих распространение языковых явлений и обусловливающих в свою очередь дифференциацию диалектов на поддиалекты и более мелкие единицы территориального членения языка. Имеются, например, такие случаи, когда слово бытует только в одной деревне. В другой деревне, отделенной расстоянием всего в каких-нибудь десять или пятнадцать километров, оно уже не употребляется.

Так, у носителей тонашевского диалекта мокша-мордовского языка существуют названия предметов и понятий, распространение которых ограничено территорией с. Тонашево и соседних сёл: Вертелим, Кулдым, например: фтун "решительно",йосыпс "зря" и т. д. . Очевидно, сам факт удаленности одного населенного пункта от другого даже на небольшое расстояние уже создает известные препятствия для распространения языковых явлений. Можно также предполагать, хотя этот вопрос детально не изучен, что разные звуки, слова и формы диалекта обладают далеко не одинаковыми возможностями широкого распространения. Диалектные различия возникают оттого, что в зонах изоляции начинают происходить самостоятельные изменения самого различного характера во всех языковых сферах, осуществляющиеся к тому же неравномерно. Иногда они заходят так далеко, что диалекты с течением времени превращаются в самостоятельные языки.<455>

Существует огромная литература, посвященная описанию диалектов различных языков мира. Диалектология как специальная отрасль языкознания затрагивает много проблем. Наибольший интерес представляют две по существу связанные темы: 1) смешение диалектов и 2) общие принципы выделения диалектов как самостоятельных языковых единиц.

Социолингви́стика (социологическая лингвистика) - раздел языкознания, изучающий связь между языком и социальными условиями его бытования. Социолингвистика тесно связана с такими лингвистическими дисциплинами, как психолингвистика и этнолингвистика. Социолингвистика возникла в 1920-х (Афанасий Селищев), развитие получила в 1950-1970-е годы (Уриэль Вайнрайх, Уильям Лабов).

Предметом социологической лингвистики является широкий круг вопросов: язык и нация, национальные языки как историческая категория, социальная дифференциация языка, взаимосвязи между языковыми и социальными структурами, типология языковых ситуаций, определяемых социальными факторами, социальные аспекты многоязычия и т. п.

Метод социолингвистики представляет собой синтез методов и приёмов, применяемых в лингвистике и социологии, таких как фиксирование и анализ социально-обусловленных речевых актов, моделирование социально-детерминированной речевой деятельности с помощью социолингвистических правил, анкетирования, интервьюирования, социологических экспериментов и обработки их результатов с помощью аппарата математической статистики, т. п.

Язык и этнос
Язык есть один из важнейших факторов как формирования этноса, так и его развития. Язык создает образ этнического «мы» в противопоставлении с образом «они». Язык - это одно из главных средств соединения «своих» и отграничения от «чужих». Это в то же время один из главных этнических маркёров. Даже явно чужой, но говорящий на твоем родном языке, сразу становится гораздо ближе. Проблема языка нередко превращается в инструмент национализма и ведет к этнолингвистической напряженности или даже к конфликтам в многонациональных странах.

Язык не только служит средством коммуникации внутри этнической общности, он формирует её «языковое сознание», задает общий набор понятий, общий арсенал мышления. А.С. Хомяков писал (1857): «Бесконечно воздействие слова на мысль. Это одно из проявлений умственной опеки народа над человеком». Когда сионисты решили возродить государство Израиль и собрать государственную европейскую нацию, им пришлось даже заново создать современный язык на основе древнего иврита. Это была в значительной мере «лабораторная» работа, и ее автор, отец выдающегося современного лингвиста Ноама Хомского, был включен в число ста знаменитых евреев всех времен.

Антрополог К. Клакхон пишет: «Каждый язык есть также особый способ мировоззрения и интерпретации опыта. В структуре любого языка кроется целый набор неосознаваемых представлений о мире и жизни в нем». Антропологи-лингвисты обнаружили, что общие представления человека о реальности не вполне «заданы» внешними событиями (объективной действительностью). Человек видит и слышит лишь то, к чему его делает чувствительным грамматическая система его языка. Иными словами, сигналы от органов чувств перерабатываются языком в материал для размышлений .

Говорят даже, что язык определяет коллективное бессознательное этноса. Архетипы «записаны» словами-стимулами, которые порождают ассоциации и «вызывают» целые блоки мироощущения. Сотворение языка и письменности становится частью этнического предания, мифические или реальные создатели причисляются к лику святых как прародители народа.

Роль языка как средства сплочения этноса и межэтнического общения менялась по мере развития техники его использования. До изобретения печатного станка язык был тесно привязан к этничности, так что само слово язык долго было синонимом слова народ. Философы и сейчас называют туземными те языки, котоpые выpосли за века и коpнями уходят в толщу культуpы данного наpода - в отличие от языка, созданного индустpиальным обществом и воспpинятого идеологией.

Русский словесник и педагог середины ХIХ века Ф.И.Буслаев писал о «туземном» языке (1844): «Всё, что развивается в языке органически, само из себя, есть выражение народного ума и быта и потому удобопонятно само по себе; занесенное же и насильственно изобретенное умствующим рассудком содержит в себе, подобно монете, только условное значение. Слова заимствованные, как поддельные цветы, не коренятся в языке, ибо народ не знает ни роду их, ни племени, не сочувствует корню, от которого они происходят; стоят они, как сироты, не будучи окружены производными от себя или же сродными по корню» .

С книгопечатанием устный язык личных отношений был потеснен получением информации через книгу. На массовой книге строилась и новая школа западного буржуазного общества. Главной ее задачей стало искоpенение «туземного» языка своих наpодов. Этот туземный язык, котоpому pебенок обучался в семье, на улице, на базаpе, стал планомеpно заменяться «пpа­вильным» языком, котоpому теперь обучали платные пpофессионалы через школу и СМИ - языком газеты, pадио и телевидения.

Долгое время на язык смотрели через призму примордиализма, как на дар Божий. Иван Иллич пишет, что в 1492 г., когда Колумб уже отбыл «открывать» Америку, кастильский ученый дон Элио де Небриха вручил королеве свой труд – первую грамматику испанского языка. Он объяснил, что только «правильный» язык, которому будут обучать дипломированные профессора, сможет соединить колонии в империю, а подданных в один народ - одна лишь шпага солдата с этим не справится. «Правильный» язык (артефакт, artificio) есть инструмент, он должен изучаться по строгим правилам везде и всегда в будущем – и вытеснять «туземные» языки.

Каждый крупный общественный сдвиг ускоряет этногенез и усиливает словотворчество. Превращение народов средневековой Европы в нации привело к созданию принципиально нового языка с «онаученным» словарем. Язык в буржуазном обществе стал товаром и распределяется по законам рынка. Французский философ, изучающий роль языка в обществе, Иван Иллич пишет: «В наше время слова стали одним из самых крупных товаров на рынке, определяющих валовой национальный продукт. Именно деньги определяют, что будет сказано, кто это скажет и тип людей, которым это будет сказано. У богатых наций язык превратился в подобие губки, которая впитывает невероятные суммы». В отличие от «туземного» языка, язык, превращенный в капитал, стал продуктом производства, со своей технологией и научными разработками.

Процессом создания и употребления языка стало управлять государство, что позволило приглушать этничность населения отдельных местностей и собирать это население в большие народы и нации. Важным нововведением стало утверждение государственного языка. Эта прерогатива государства и сегодня является одним из важных инструментом национальной политики и предметом межэтнических противоречий и конфликтов.

Независимо от реальной истории происхождения имени этноса, оно служит важным символом и незаменимым этническим маркёром. Такую же важную роль играют географические названия – имена местностей, рек и гор родной земли, имена священных животных и богов, имена всех символических для этнического сознания сущностей.

Обвиняя современных либералов в нечувствительности к этой стороне сознания, Дж. Грей пишет: «Масаи, когда они были вытеснены со своей исторической родины в резервацию в Кении, где они сейчас проживают, взяли с собой имена окружающих холмов, рек и равнин и дали их холмам, рекам и равнинам своей новой страны. Именно такие уловки консерватизма позволяют человеку или народу, вынужденным переживать глубокие перемены, спастись от угрозы вымирания... С помощью такой же уловки вышли из положения шаманы с озера Байкал, которым советский коммунистический режим не позволял молиться прежним богам, и тогда они дали своим богам имена парижских коммунаров, предотвратив угасание собственной религии и разрушение самой своей идентичности» .

Важное место занимает этноним и в истории украинского национализма. В геополитическом противостоянии Запада с Россией было использовано политизированное этническое самосознание части населения Украины. О его формировании в начале ХХ века пишет в книге «Происхождение украинского сепаратизма» (Нью-Йорк, 1966) историк-эмигрант Н.И. Ульянов . Он рассказывает, что в конце ХIХ века в Галиции, которая была провинцией Австро-Венгрии, народность русинов (или рутенов, как их называли австрийцы) насчитывала около двух миллионов человек, которые жили вперемешку с поляками. От полонизации их спасал церковнославянский язык, на котором служила униатская церковь и который постоянно напоминал о едином русском культурном корне.

В самой Галиции «ни народ, ни власти слыхом не слыхивали про Украину. Именовать ее так начала кучка интеллигентов в конце ХIХ века». Впервые термин «украинский» был употреблен в письме императора Франца-Иосифа 5 июня 1912 г. В 1915 г. австрийскому правительству был вручен «Меморандум о необходимости исключительного употребления названия украинец».

Социальная
Различение по возрастным особенностям: яз. старшего и младшего поколения, мужчин и женщ. в нек.яз-х.
На основе образовательного уровня:обр-й/малообр-й; Принадлежность к определенному классу, род занятий отклад. отпечаток.

В. Д. Бондалетов выделяет: 1) профессиональные "языки" , рыбол., охотник., гончар., сапож.
2) групповые жаргоны (учащихся, студентов(степуха "стипендия", удочка "удовлетворительно"), спортсменов);
3)условно-профессиональные языки ремесленников-отходников, торговцев- давал возможность боящимся конкуренции ремесленникам скрыть секреты своего ремесла. Занимает промежуточное место между искусств. и природ.яз-м.
4)условные языки деклассированных

По Маслову:
Литературный язык - общенародный, образцовый. Хар-но:Наличие нормы. Функцонир. в писм.(газете; строго кодифицирована) и устной (публ.выступлениях;орфоэпические нормы). Может иметь варианты :литер.английский (брит, амер, австрал, новозеланд), немец(швейцар, австрийский)
Обиходно-разговорная - менее кодифицирована
Просторечие - элементы, им. шир. террит.распространение, но не включ. в лит. норму(«грубые» (кумекать, оттяпать,ему до лампочки), просто как оттесненные парал. формами (дожить оттесн.литер. класть), новооб-ния, лит. яз. не принятые (захочем, пекёт).

Проф. дифференциация общества:
термины : в авто деле(коробка передач, бампер, буксовать), у моряков принято говорить компАс, рапОрт, у физиков - атОмный.
профессиональным арго - у авто шоферов-мигалка «лампа указат. поворота», дворники «щетки стеклоочистит» использование грамм.форм- 1-го лица ед. ч.замена МЫ; не исп. уменьшит.-ласк.суффикс

Классовая дифференциация яз-а
арго придворных кругов Версаля .:с-ва общенар. яз.избегались как «неприличные», замен.жеман.описат. выраж-ми("уши"- "ворота слуха")
Арго деклассированных
воровской жаргон (мокрое дело "убийство", царева дача "тюрьма-в царской России)- «тайн.яз.»: в них существен. роль играет стремление «зашифровать», сделать непонят.для посторонних передав. сообщ.
Семейный диалект
Идиолект - язык индивида, автора

Территориальная
Относительно единый лит.яз. противостоит значительно различающимися диалектами, дробные диалекты – говоры, объединяются в наречия(окающее, акающее).
Изоглосса (от изо – одинаковый и греч. glóssa - язык), линия на карте, обознач. в лингвист. географии границы распростр. к-л яз. явления (фонет, морфолог, синтакс, лекс)

Севернорусское наречие -«оканье», «о» под ударением (Оросить, водный), и в неударных слог(бросать, вода, борода) , «стяженные» формы в спряжении наст. времени (бываш, быват), совпад-ем тв. п. мн. ч. с дат. п. (пойти за грибам, с рукам, с ногам), специфическими словами (орать в смысле "пахать") и т. д., причем кажд. так. особенность имеет свою геогр. зону распространения, не вполне совпадающую с зоной других диалектных особенностей.
Южнорусское- «акающее», ударение у сущ.им.пад. волкИ, ворЫ, использование специфич.слов: зеленя "всходы ржи", зипун.
Переходные (среднерусские) говоры-наход-ся между север.и юж.,сближающиеся одними чертами с сев., а другими с юж.

Функциональная дифференциация
занимается с т и л и с т и к а
Нейтральные –окрашенность других слов отчетливо выступает при сопоставлении с Н.сл-ми
Книжный :
Высокий стиль(гордыня,отчизна, возмездие, чаяния, сокровенный, краеугольный камень), частое исп. устар.церковнославянизмов (страждущий)
научный и научно-популярный - исп. термины, выражения являться (тем-то, таким-то), представлять собой (то-то), подразделяться (на), состоять (из того-то или в том-то), отсутствие эмоц. окраски
газетно-публицистический (поднять (или поставить) вопрос, взять обязательство, в центре внимания), характерны выразительность и эмоциональность.
официально-деловой – (на повестке дня, в рабочем порядке, академическая задолженность), для передачи инфо в сфере управления. Исп. в заявлениях, официально-деловой – (на повестке дня, в рабочем порядке, академическая задолженность), для передачи инфо в сфере управления. Исп. в заявлениях, доверенностях, деловых письмах, приказах и законах.Важны четкость и неэмоциональность изложения,стандартность. Люди, сост. заявления, приказы или законы, обязаны следовать традиции и писать т., к.принято

Для всех хар-но: слож. предложения, обилие причаст. и деепр.оборотов, страдательные конструкции, замена глаголов отглагольными сущ.

Разговорный стиль . (белиберда, околесица, проныра, пустомеля, хлипкий, горланить, ляпнуть), варианты слов, как «печка, надо» (нейтральные - печь, нужно)- использование при неофиц.быт., повседневном общении м/у людьми в заранее не подготовленной устной речи.

Характерно – неполнота выражения и эмоциональность
Сленг -сознательный отказ от принятых норм, ироническое переименование некоторых понятий (предки –родители) демонстрат. грубость (балдёж)
Характерно всем: более короткие (часто неполные) предложения, широкое употребление уменьшительных, уничижит. и др.суффиксов эмоциональные оценки (ср. домишко, домина, домище).

Стиль художественной литературы :
Поэтический стиль - близок к высокому, но содержит и менее патетичные с-ва (тишь, синь, даль, лучистый, пламенеть), вкл. разговорные элементы, даже бытовые и сниженные для придачи речи естественности. Современная поэзия старается отказаться от поэтич.слов, сталкивает элементы разных стилей.
Народнопоэтический стиль - устойчив и традиционен (добрый молодец, красна девица, белы рученьки)

Стилистическое разграничение в области произношения:
Полный стиль - в публичной речи (лекции, доклад), в официальной обстановке; характеризуется более тщательным и четким выговариванием всех элементов слова.
Разговорный стиль - в непринужденной беседе, когда многое « «проглатывается»(здрасте!драсть! пап! Петь! Ван Санч ).

11. Литературный язык и его признаки.

Литературный язык – общенародный язык письменности, язык официальных и деловых документов, школьного обучения, письменного общения, науки, публицистики, художественной литературы, всех проявлений культуры, выражающихся в словесной форме (письменной и иногда устной), воспринимаемый носителями данного языка как образцовый. Литературный язык – это язык литературы в широком понимании. Русский литературный язык функционирует как в устной форме, так и в письменной форме речи.

Признаки литературного языка:

1) наличие письменности;

2) нормированность – достаточно устойчивый способ выражения, который выражает исторически сложившиеся закономерности развития русского литературного языка. Норми-рованность основана на языковой системе и закреплена в лучших образцах литературных произведений. Данный способ выражения предпочитает образованная часть общества;

3) кодифицированность, т. е. закрепленность в научной литературе; это выражается в наличии грамматических словарей и других книг, содержащих правила использования языка;

4) стилистическое многообразие, т. е. многообразие функциональных стилей литературного языка;

5) относительная устойчивость;

6) распространенность;

7) общеупотребительность;

8) общеобязательность;

9) соответствие употреблению, обычаям и возможностям языковой системы.

Охрана литературного языка и его норм является одной из основных задач культуры речи. Литературный язык объединяет народ в языковом плане. Ведущая роль в создании литературного языка принадлежит наиболее передовой части общества.

Каждый из языков, если он достаточно развит, имеет две основные функциональные разновидности: литературный язык и живую разговорную речь. Живой разговорной речью каждый человек овладевает с раннего детства. Освоение литературного языка происходит на всем протяжении развития человека вплоть до старости.

Литературный язык должен быть общепонятным, т. е. доступным к восприятию всеми членами общества. Литературный язык должен быть развит до такой степени, чтобы иметь возможность обслуживать основные сферы деятельности людей. В речи важно соблюдать грамматические, лексические, орфоэпические и акцентологические нормы языка. Исходя из этого важной задачей лингвистов является рассмотрение всего нового в литературном языке с точки зрения соответствия общим закономерностям развития языка и оптимальным условиям его функционирования.

Вопрос

Фидеистическое отношение к слову

Безусловное восприятие знака как предпосылка и первоэлемент словесной магии

13. Магическая ("заклинательная") функция языка и неконвенциональное (безусловное) отношение к знаку

Один из наиболее глубоких языковедов XX в. Р.О.Якобсон на основе теории коммуникативного акта определил систему функций языка и речи. Три из них являются универсальными, т.е. такими, которые присущи любым языкам во все исторические эпохи. Это, во-первых, функция сообщения информации, во-вторых, экспрессивно-эмотивная функция (выражение говорящим или пишущим своего отношения к тому, о чем он сообщает) и, в-третьих, призывно-побудительная функция, связанная с регуляцией поведения адресата сообщения (почему эту функцию иногда называют регулятивной). В качестве частного случая призывно-побудительной функции Якобсон называет магическую функцию, с той существенной разницей, что в случае словесной магии адресат речи – это не собеседник (грамматическое 2-е лицо), а неодушевленное или неведомое "3-е лицо", возможно, высшая сила: Пусть скорее сойдет этот ячмень, тьфу, тьфу, тьфу! (литовское заклинание, см.: Якобсон, 1975, 200).

К проявлениям магической функции речи относятся заговоры, проклятия, клятвы, в том числе божба и присяга; молитвы; магические "предсказания" с характерной гипотетической модальностью (ворожба, волхвование, пророчества, эсхатологические видения); "славословия" (доксология), адресованные высшим силам – обязательно содержащие возвеличивающие характеристики и специальные формулы восхваления – такие, как, например, Аллилуйа! (древнееврейск. "Восхваляйте Господа!"), Осанна! (грецизированный древнееврейский возглас со значением "Спаси же!") или Слава Тебе, Боже наш, слава Тебе!); табу и табуистические замены; обеты молчания в некоторых религиозных традициях; в религиях Писания – священные тексты, т.е. тексты, которым приписывается божественное происхождение; можно считать, например, что они были созданы, внушены или продиктованы высшей силой.

Общей чертой отношения к слову как к магической силе является н е к о н в е н ц и о н а л ь н а я трактовка языкового знака, т.е. представление о том, что слово – это не условное обозначение некоторого предмета, а его ч а с т ь, поэтому, например, произнесение ритуального имени может вызывать присутствие того, кто им назван, а ошибиться в словесном ритуале – это обидеть, прогневать высшие силы или навредить им.

Истоки неконвенционального восприятия знака лежат не в изначальном фидеизме сознания, но в первичном синкретизме отражения мира в человеческой психике – это одна из фундаментальных особенностей дологического мышления. Таким было мышление первобытного человека. При этом дело не в отсутствии логики – просто эта логика и н а я. Рассказа о прошлом здесь достаточно, чтобы объяснить настоящее; сходные явления могут не просто сближаться, но отождествляться; следование во времени может пониматься как причинно-следственная связь, а имя вещи – как ее сущность. В наше время черты дологического мышления можно наблюдать у дошкольников. В частности, неконвенциональное понимание слова хорошо известно детской психологии: "слово отождествляется с вещью" (К. И. Чуковский) – например, первоклассник может считать, что в предложении Там стояло два стула и один стол всего три слова или что слово конфета – сладкое.

Отождествляя знак и обозначаемое, слово и предмет, имя вещи и сущность вещи, мифологическое сознание склонно приписывать слову те или иные трансцендентные (чудесные, сверхъестественные) свойства – такие, как магические возможности; чудесное ("неземное" – божественное или, напротив, демоническое, адское, сатанинское) происхождение; святость (или, напротив, греховность); внятность потусторонним силам. В мифологическом сознании происходит ф е т и ш и з а ц и я имени божества или особо важных ритуальных формул: слову могут поклоняться как иконе, мощам или другим религиозным святыням. Само звучание или запись имени может представляться магическим актом – как обращенная к Богу просьба позволить, помочь, благословить. Ср. так называемую начинательную молитву ("читаемую перед началом всякого доброго дела") в православии: Во имя Отца и Сына и Святого Духа. Аминь.

Представления о неконвенциональности знака в сакральном тексте создают характерную для религий Писания атмосферу особой, пристрастной чуткости к слову. Успешность религиозной практики (богоугодность обряда, внятность Богу молитвы, спасение души верующего) ставится в прямую зависимость от аутентичности сакрального текста; его искажение кощунственно и опасно для верующей души.

Вот характерный пример того, как люди средневековья могли воспринять исправление в ответственном конфессиональном тексте. В православном Символе веры читались такие слова: Верую... в Бога... рожденна, а не сотворенна. При патриархе Никоне (в середине XVII в.) был опущен противительный союз а, т.е. стало: Верую... в Бога рожденна, не сотворенна. Эта правка вызвала острейшее неприятие противников церковных реформ Никона (будущих старообрядцев). Они считали, что устранение союза а ведет к еретическому пониманию сущности Христа – как если бы он был сотворен. Один из защитников прежней формулы дьякон Федор писал: "И сию литеру а святий отцы Арию еретику яко копие острое в скверное его сердце воткнули... И кто хощет тому безумному Арию еретику друг быти, той, якоже хощет, отметает ту литеру а из Символа веры. Аз ниже помыслити того хощу и святых предания не разрушаю" (цит. по изданию: Субботин, 1881, 12). Ср. также оценку этого исправления иноком Авраамием: "Ты же смотри, яко по действу сатанинину едина литера весь мир убивает". Отчаявшись вернуть прежнее чтение Символа веры – с союзом а (церковнославянское название буквы а – " азъ "), старообрядцы грозили никонианам адом: "И за единой азъ, что ныне истребили из Символа, последующим вам быти всем во аде со Ариемь еретиком" (Субботин, 1885, 274).

Подобные факты, вызванные неконвенциональным восприятием сакрального знака, известны в истории разных религиозных традиций христианства. Например, в одном латинском сочинении XI-XII вв. употребление слова Deus , "Бог" во множественном числе расценивалось как кощунственная уступка многобожию, а грамматика – как изобретение дьявола: "Не учит ли она разве склонять слово Бог во множественном числе?"

С неконвенциональным восприятием знака связаны боязнь переводов Писания на другой язык и вообще боязнь любых, даже чисто формальных, вариаций в выражении сакральных смыслов; требования особой точности при воспроизведении (устном или письменном) сакрального текста; отсюда, далее, повышенное внимание к орфоэпии, орфографии и даже каллиграфии. Неконвенциональная трактовка знака в Писании на практике приводила к консервативно-реставрационному подходу к религиозному тексту: исправление богослужебных книг по авторитетным древним спискам, толкование непонятных слов в лексиконах, орфографические правила и грамматики – все основные филологические усилия средневековых книжников были обращены в прошлое, к "святой старине", сохранить и воспроизвести которую они стремились (см. далее §100-101).

Вера в волшебные и священные слова связана с работой правого (в своей основе неречевого) полушария головного мозга. В отличие от левополушарных механизмов, обеспечивающих прием и передачу интеллектуально-логической и абстрактной информации, правое полушарие отвечает за чувственно-наглядную и эмоциональную сторону психической жизни человека. Бессознательные и неосознанные процессы также имеют правополушарную природу.

Таким образом, феномен неконвенционального восприятия знака является основным (элементарным) психолого-семиотическим механизмом, создающим самое возможность фидеистического отношения к языку (речи). Это то зерно, из которого вырастает вера в волшебные и святые слова. Безусловное (неконвенциональное) восприятие языкового знака в той или иной мере и форме определяет взаимоотношения языка, с одной стороны, и мифолого-религиозного сознания и конфессиональной практики – с другой.